Легче написать о человеке, которого видел раз пять, чем о том, с кем дружил двадцать лет, общался каждый день – при встречах или по телефону, говорил обо всем на свете, делился своими заботами, радостями и печалями; у которого находил понимание, сочувствие, моральную поддержку и кому сам помогал, чем мог. Все это, с одной стороны, придает почти всем событиям нашей с ним дружбы какую-то обыденность, а с другой – волна воспоминаний захлестывает тебя, и горечь утраты становится нестерпимой.